В водовороте стилей есть самая британская волна. Моды, любимчики репортёров 60-х. Новаторы в одежде и музыке и невыносимые снобы. Без этих юных лондонских и бристольских модников не случилось бы "британского" вторжения в поп-культуру. Но они же прославились ожесточённой враждой с адептами рок-н-ролла. Моды приобщили Старый Свет к чёрной музыке ска. И из них же вышли скинхэды – спустя 40 лет непременный enfant terrible западного общества.

Задолго до знаменитой "вражды стилей" в Англии бурно происходило самоопределение молодых и дерзких. Поколение, взрослеющее после второй мировой войны – британский вариант "бэби-бумеров" - не желало следовать респектабельной островной традиции. И всё же, в отличие от бурно идущей в гору, национально пёстрой Америки, в Соединённом Королевстве всё было как-то спокойней и последовательней. Главные предшественники модов – teddy boys начала 50-х, молодёжь из "нижних средних классов". Вошедший в моду "эдвардианский стиль" теддиз превратили в настоящий фетиш – длинный однобортный пиджак, узкие и короткие брючки, кок на голове и общая элегантная разболтанность. Спустя пару лет началось первое рок-н-ролльное безумие, импортированное из США. Teddy boys запиливают пластинки Билла Хейли, Джерри Ли Льюиса и, конечно, Элвиса. Приобщение к бунтарскому духу превращает их в "грозу обывателей", отчаянных подражателей Марлона Брандо в фильме "Дикарь".



Другой источник модовской волны – "Рассерженные Молодые Люди", движение, в отличие от теддиз, полностью интеллектуальное. Университетская молодёжь Англии в послевоенное десятилетие целиком захвачена космополитичной модой на "отчаяние", "потерянность" и "абсурд бытия". В этом отношении английские "рассерженные" не отличались от, к примеру, французских последователей экзистенциализма – "зазу" (самым знаменитым из них был писатель Борис Виан). Или от "разбитого поколения" американских кампусов, старших братьев битников. "Рассерженные" не приобрели бесспорного стиля, но зато совершили прорыв в литературе и кино. Следующая генерация черпала вдохновение в "культовом" модовском романе Колина Макклинза "Абсолютные Новички" (1958 год). А жгучее соединение депрессии и ярости породило уникальную "английскую социальную школу" в кинематографе – Лоузи, Шлезингер, вершина творчества "сердитых" - "Если" Линдсея Андерсона. Довершил картину ответ на рок-революцию – британский бит и ритм-энд-блюз.



Появление на субкультурном пространстве модов их главный летописец Кевин Пирс лирически описывает так: "Представьте себе: конец 50-х и вы только-только открыли для себя неведомый материк под названием модерн-джаз. Все, что вы увидели и услышали, совершенно вас очаровало, душа откликнулась на призыв саксофона, и вы вдруг поняли: столь почитаемые роковые реликвии - это уже вчерашний день. И единственное, что вам теперь остается,- это попытаться найти некий новый облик и новый образ жизни. Что-нибудь неожиданное, отточенное и резкое, словно лезвие бритвы". Взятый у теддиз "дресс-код" моды довели до абсолюта. Минималистический девиз "Умеренность и аккуратность во всём" выполнялся безукоризненно. Экипировка "классического" мода: серый или чёрный итальянский костюм с приталенным пиджаком и сужеными брюками, светлая рубашка с узким воротничком, галстук, обязательно запонки; тонкая водолазка допускалась, отсутствие белых носков было немыслимым.
<br clear="left><br> <img data-cke-saved-src=" files="" journal_archive="" phenomena_5.jpg"="" src="/files/journal_archive/phenomena_5.jpg" style="margin:7px" align="left" alt="Моды - любимчики репортёров 60 - х годов">За чопорностью такого образа – издевательское следование "имиджу преуспевания", перевод офисного ритуала в повседневную религию стиля. Причем облик мода не зависел напрямую от "мажорской" демонстрации материальных возможностей – куда важнее было строго следовать важной в данный момент линии. Например, такая строгость - при определенной ширине брюк расстояние между ними и ботинками должно было составлять полдюйма, а при чуть большей ширине - уже целый дюйм. "Малейшая оплошность, - замечает К.Пирс, - и вы превращались во всеобщее посмешище". Предметом гордости любого мода был его мотороллер (в пику рокерским "мотобайкам"). Предпочтение отдавалось итальянским моделям "Веспа" и "Ламбретта".



Что касается музыкальных вкусов, здесь моды полностью оправдывали своё любимое прилагательное "одержимые" (взятое из тех же "Абсолютных Новичков"). Увлечение кул-джазом скоро дополнилось блюзом, соулом и другими афроамериканскими стилями, неисповедимым путём просочившимися через Атлантику. Оригинальный ритм-энд-блюз вынес на волну коммерческого успеха команды The Who и Small Faces. Собственно модовские группы – Action, The Eyes, Creation – широкому кругу сегодня практически неизвестны. Моды "первой волны" дружили с ямайскими "рудиз", позаимствовав у тех прекрасный стиль "ска". Кумиром модов был Принс Бакстер, создатель многих песен о "руд бойз". В 1965 году бум среди модов вызвала песенка Бакстера "Madness" - отсюда и название ведущей британской группы "ска". В 60-е возникают первые многорасовые клубы - "Ram Jam" в Бристоле и другие.



Внимание газетчиков больше всего привлекало знаменитое противостояние модов и рокеров. В начале 60-х между ними начинается первая в истории нешуточная "война стилей". Социальные корни играли решающую роль. Рокеры – выходцы из пролетариата или люмпенских слоёв. Моды в основном из так называемых upper-working и lower-middle class (то есть из семей профессиональных, высоко оплачиваемых рабочих и служащих). Дендистскому изяществу модов рокеры противопоставили агрессивную "мужественность" и сознательно аутсайдерскую позицию. Музыкальные пристрастия тоже стали "оружием" - The Who против The Rolling Stones. В 1963-65 годах в приморских городах Англии в массовых драках с обеих сторон участвовало до тысячи человек. И всё же синтез различных молодёжных "трэндов" приводит к середине 60-х к уникальному "Свингующему Лондону" - экспериментальному полигону искусства и моды. В посвящённом этим дням шедевре Антониони "Блоу-ап" на вечеринке играет группа Yardbirds, одинаково почитаемая и рокерами, и модами.



"Психоделическая революция" конца 60-х лишила mod-style большинства последователей. ЛСД и политический радикализм и в Англии вытеснили скромные ценности индивидуального совершенства. Правда, многие увидели даже в британском панке тень старых модов. Настоящее же возрождение понятия началось в 80-е. Во многом это заслуга известнейшего музыканта Пола Уэллера и его группы The Jam. Воцарившийся после панков небрежный стиль допускал, например, и такой "модовский" вариант: очень тонкий галстук, кардиган, выбеленные джинсы "дудочкой", белые носки и мощные ботинки. Все разговоры о "новом пришествии модов" оказывались глянцевым пи-аром, даже в случае брит-попа 90-х. Хотя моды, наверно, никуда совсем и не уходили – посмотрите на снова массово популярные мотороллеры или на "свинговые" геометрические узоры на одежде (вообще, неистребимость клетки и ромбика ждёт своего Ролана Барта). Моды 60-х, с их красивым и "нервным" образом – разом и чисто британская утопия "модерна", и планетарный соблазн по имени Cool Britannia.


Alt.Ussery

< Предыдущая		Следующая >